Альтернативное детство: как учатся в актерских, церковных и языковых школах

20.01.2017 16:45 Просмотров: 87 Печать | E-mail

В первой серии статей о необычных школах взрослые вспоминают, как росли на сцене, выдумывали флэшмобы и бунтовали против священников.

Герои этой статьи не совсем обычно провели школьные годы. Они выкрикивали со сцены ответы на математические задачи, посещали божественные литургии и общались с вузовскими преподавателями, ходили в школу в халатах и носили на шее перевернутые пентаграммы.

Редакция m24.ru попросили выпускников нестандартных учебных заведений поделиться своими впечатлениями от детства не как у всех.

Православная школа Менеджер и PR-специалист Александр Маковский до 11 класса проучился в частной православной гимназии при храме в Троице-Лыкове. Помимо обычных предметов ученики изучали церковные песнопения, ходили на утренние службы в храм, регулярно исповедовались и причащались.

"Процесс обучения имел некоторые отличия от общеобразовательной школы, к которой мне пришлось прикрепиться в 11 классе, чтобы получить государственный аттестат и иметь возможность окончить школу с медалью. В классах было не больше 10 учащихся, что позволяло найти свой подход к каждому из них. Также были особые предметы: церковное пение, церковнославянский язык, закон Божий и литургика. Мы не учились по большим - двунадесятым - церковным праздникам. Однако это не означало, что ты можешь спать весь день. Хорошо было посещать утреннюю службу (литургию). Также было принято исповедоваться и в идеале причащаться.

Также у нас было углубленное обучение английскому языку по программе Оксфордского университета. Таким образом, после окончания школы я мог свободно говорить на нем.

Учителя у нас были очень хорошие. Конечно, все они были верующие люди, кто-то меньше, кто-то больше. Поскольку гимназия была платная, условия были очень хорошие: нестандартное кирпичное трехэтажное здание в огромной лесопарковой зоне со своим спуском к Москве-реке напротив Серебряного Бора. Зимой, когда река замерзала, мы часто переходили в “Серебчик” погулять во время “окон” в уроках.

Конечно, мы постоянно ездили на разные экскурсии, в основном по святым местам России, в разные, в том числе далекие города нашей прекрасной страны: Сергиев Посад, Переславль, Санкт-Петербург, Ярославль, Кострома, Ростов Великий, Иваново, Суздаль, Владимир, Гусь-Хрустальный. Во многих из них бывали не раз, посещали там как храмы и монастыри, так и достопримечательности. Благодаря всем этим чудесным поездкам я многое узнал о разносторонности культуры людей, населяющих нашу родину.

У меня остались самые светлые воспоминания о гимназии, которая дала мне не только возможность получить знания, но понимание того, что такое религия. И я бы отдал учиться туда своих детей. В первую очередь чтобы оградить их от всей той грязи, что в наше время происходит в большинстве школ.

Когда в 11 классе я был вынужден посещать общеобразовательную школу № 830 в Тушине, я был просто в ужасе от того, что может происходить в школах. Хотя мы не были какими-то церковными фанатиками, однако общение с учителями, поведение, рамки приличия были совершенно на другом уровне".

Совсем другие воспоминания о православном лицее остались у художницы LolaAlex. Школа приобрела церковную направленность во время ее обучения в 10 классе, когда менять учебное заведение уже не хотелось. Подростковое бунтарство обернулось бойкотом новой системе ценностей и недоверием к системе образования в целом.

"Я училась в трех частных школах. Первые две отличались лишь маленькими классами до 10 человек и, как казалось маме, большим вниманием к качеству образования. Третья школа “Знак” на момент, когда я туда перешла (7 класс), тоже ничем от обычных не отличалась, а получила статус церковной православной школы только через три года. Я родилась в светской семье, и в планы моих родителей не входило религиозное образование для меня, они не знали, что школа изменит свой статус. И даже позже, когда это стало известно, администрация школы уверила всех неверующих родителей, что им не нужно искать новую школу на два самых сложных предвыпускных года, что их детям "дадут доучиться спокойно", без чрезмерного уклона в религию. Потому было решено остаться, так как все учителя были действительно очень хорошими, а класс дружным.

Формально изменилось не так много. В распорядок школы ввели утренние коллективные молитвы и молитвы перед каждой едой, а также уроки православия. Как может показаться, ничего особенного: во многих школах есть предмет “История религий”, и это замечательно, когда его ведет светский преподаватель, историк, пытающийся расширить кругозор учеников, ничего не имею против. Но когда на урок приходит поп с кадилом и на свой лад начинает рассказывать, какие мы все грешники и как нам в аду гореть, не подкрепляя это все никакой логикой, а лишь выплескивая злобу и негатив на молодежь, не соответствующую его личным понятиям, фактически ничего не зная об этих детях, вряд ли это может принести какой-то толк и развить любовь и понимание религии.

Директорат всячески поддерживал попов, так как они стали спонсировать школу, соответственно, многие неугодные по убеждениям учителя были вынуждены уйти, а дети, которые имели собственное мнение, ушли или были отчислены. Например, мой одноклассник и друг был отчислен по причине неуспеваемости, хотя такую же “неуспеваемость” имела еще треть класса. Но ему, как и мне, не нравилось слушать оскорбления церковников в свой адрес из-за того, что на майке нарисована эмблема металл-группы. В результате человека с тройками отчислили, а меня оставили (круглая отличница, выигрывающая олимпиады), мне даже разрешили не ходить на уроки религии и молитвы. Такая несправедливость, отличность отношения меня очень задела, и я считала своим высшим долгом вырядиться в школу еще темнее, мрачнее и готичнее, может, даже повесить на шею перевернутую пентаграмму, чтобы верующие учителя ходили и крестились, когда я проходила мимо, а сделать ничего не могли (закон не нарушаю, хорошо учусь). Ситуация в школе надолго оттолкнула меня от веры в целом. Сейчас я верю в Бога, Вселенский замысел, добро и любовь, хотя ни в коем случае не причисляю себя к православным верующим, впрочем, как и к представителям любой другой мировой религии. Но из-за ошибок преподавания религии в переходном возрасте мой путь обратно к вере был очень долог и непрост.

Интерес к знаниям у меня всегда был, а вот к получению образования и оценок отпал еще раньше. С первого класса в моей семье “4” была не “хорошо”, а плохая оценка. Результат - страх ошибаться, умение работать на оценку, а не получать знания, и да, "отличные оценки", которые к последнему классу уже абсолютно не волновали меня. Из-за ежедневных конфликтов с матерью и первой очень сильной влюбленности и болезненного разрыва, после трех неудачных попыток суицида желание жить и увидеть этот мир одержало победу, а всякий страх перестал существовать. Я сбежала из дома и думала, что вообще не закончу школу, хотелось только заниматься музыкой, писать стихи и изливать в мир тоску своей непонятой потерянной души.

Ситуацию спас папа. Он настоял, чтобы я вернулась в школу. Я закончила по привычке почти на “отлично”, у меня одна “четверка” в аттестате, но на этом фоне уже оценки, молитвы, чьи-то мнения слишком мало для меня значили. Мне просто хотелось жить и творить. Я писала стихи и песни, потому что не могла не делать этого, это стало всем.

На выпускной пришел мой папа, а мама так и не пришла. Ей было “стыдно” смотреть в глаза учителям школы. Я не обижалась, мне было все равно, как и им. Выпуск был для меня праздником освобождения".

Актерская школа Комьюнити-менеджер Анастасия Свешникова училась в школе № 626 имени Н.И. Сац с лицейскими классами. Официально школа не позиционировалась как образовательное заведение с актерским уклоном, но имя Натальи Ильиничны Сац говорит само за себя. С первого класса среди обязательных предметов были актерское мастерство, культура речи и хор, а вместо физкультуры дети изучали танец. В средней школе добавилась игра музыкальных инструментах, сценическая речь и вокал, на которые ходили все ученики, несмотря на их факультативность. "На уроке культуры речи мы учили скороговорки, выполняли специальные упражнения для развития речевого аппарата, читали и учили басни, делали по ним мини-постановки. Те, у кого был талант читать стихотворения, отправлялись на сцену на отчетном концерте. Мне особенно запомнилось одно упражнение: нужно было сложить язык в виде “корзиночки” (наш учитель называл это "лягушкой"), и тем, у кого получалась правильная корзиночка, учитель “прятал” туда драже tic tac.

Актерское мастерство - флагманский предмет в нашей школе. Там были настоящие постановки, мюзиклы, сценки. На занятиях мы также читали скороговорки, отчеканивали произношение согласных и гласных, произносили всем классом дружно "бэ-пэ, фэ-вэ, бри-бру..." и так далее. А еще во время занятий наш класс делился на две команды - А и Б. В каждой команде раздавались цифры и буквы на карточках. Наш учитель давал нам задачи, например, посчитать сумму из сложных цифр, решить уравнения. На сцену выбегали люди, у которых были соответствующие цифры, оглашая результат. Если команда посчитала правильно и выбежала на сцену раньше другой, она получала балл. То же самое было с правописанием: слова составлялись из нас.

В начальной школе мы начинали с постановок “Мухи-Цокотухи”, “Буратино”, позже добавились и мюзиклы, с которыми мы участвовали в конкурсах и фестивалях, занимали, кстати, лучшие места. Выступали и в самом Детском музыкальном театре имени Н.И. Сац. Еще мы часто давали выездные концерты в других школах.

Нам с детства прививали любовь к искусству. Некоторые мои одноклассники после выпуска поступали в театральное, а в целом наш класс благодаря урокам актерского мастерства казался мне дружнее и добрее других. Акцент делался на творческое развитие ребенка, поэтому с фантазией у моих однокашников проблем никогда не было: мы сами и песни писали, и стихи сочиняли, и рассказы придумывали. Помню, как на государственные праздники ребята из старших классов проявляли инициативу и приходили в школу в тематических нарядах, например, на 23 февраля девочки надевали военную форму, береты, камуфляж - не трудно догадаться, как одевались ребята на 8 марта. Были и флешмобы, спланированные самими учениками: прийти всем в халатах, тапочках и с полотенцами на головах. Просто потому, что это прикольно.

Вспоминаю обо всех учителях с теплом. Каждый был по-своему особенный. Учительница по танцам очень много цитировала Фаину Раневскую, учитель истории умел объяснить предмет так, чтобы это было интересно всему классу: он разыгрывал исторические события, раздавая роли каждому ученику и объясняя уже на нас. А учитель по физике играл на гитаре, у него была своя группа, и еще он всегда писал смешные замечания в дневниках.

За 10 лет школа сильно изменилась: сменился директор, ушли многие учителя, да и недавний закон об объединении школ внес свою лепту. Говорят, театра там почти не осталось".

Журналист Степан Черепенников в детстве ходил в театральную школу “Мел оК” при театре “МЕЛ”, которая тогда, правда, была не полноценной школой, а театральной студией. Занятия проходили по дисциплинам: хореография, акробатика, вокал и актерское мастерство.

"Помимо непосредственно обучения мы готовили и играли спектакли. Сначала детские, а в старших студиях (с 14 до 16 лет) замахивались и на Чехова, Эрдмана и прочего Шукшина. С ними мы участвовали в конкурсах и фестивалях детских театров, выступали на открытых площадках во время городских праздников.

Преподаватели у нас были разные. К примеру, худрук “МЕЛа” Елена Анатольевна Махонина - и актриса топ-класса, и организатор и педагог очень-очень сильный. А вот актерское мастерство вел Наиль Идрисов - невероятно интересный, душевный мужик и хороший актер, а вот педагог из него никакой, в чем он сам постоянно признавался. Вокалистка тоже мощная была мадам. Даже ребенок, совершенно к пению не способный, у нее пел - учила правильно открывать рот. Сама Махонина для многих, в том числе и для меня, была второй мамой. Она нас не только с миром театрального искусства знакомила - она нас воспитывала и во многих жизненно-бытовых вещах, и многие ее уроки я помню до сих пор, спустя 20 лет.

В школе мы заразились - и это не формальное определение, а очень даже буквальное - идеей служения искусству. В “МЕЛе” люди живут и горят творчеством, и это осталось в нас на всю жизнь. Это было абсолютно счастливое время. Для нас это был прям дом, причем не второй, а самый главный мы проводили там все свободное время".

Языковая школа Лингвист-преподаватель, переводчик Мария Пронина училась в школе № 1277 - там же в свое время учились ее отец и тетя, тогда школа была № 43. Это экспериментальная школа с углубленным изучением немецкого языка. Профильными предметами у Марии были немецкий, английский и русский языки, а также литература.

"Экспериментальной школа называется потому, что с 1 по 6 класс мы учились по безотметочной системе (я считаю, что это отличная система и бережет психику ребенка), а в старших классах - по индивидуальным учебным планам. Немецкий язык мы начали учить со 2 класса по совершенно прекрасным аутентичным учебникам, много играли и пели, участвовали в театральных постановках. Индивидуальное расписание означает, что после 9 класса каждый ученик выбирает предметы, которые он хочет изучать углубленно либо коротким курсом, и в соответствии с этим формируются группы.

Интерес к изучению языков школе удалось привить абсолютному большинству учеников, очень многим это помогло в дальнейшей учебе и в работе. У нас в школе выпускался журнал на немецком языке, и я активно принимала участие в его создании. Самыми ценными, на мой взгляд, были двухнедельные школьные обмены между нашей школой и двумя школами в Германии. Я ездила оба раза. Мама рассказывала, как они в советское время учили английский язык по учебникам без малейшего понятия, что же происходит в современной Англии, как живут их сверстники там, о чем думают, что любят. У нас же была реальная возможность полностью окунуться в культуру языка, которым мы занимались всю свою сознательную жизнь на тот момент. Это ни с чем не сравнимый опыт.

У нас было много походов в музеи и поездок (то, что я помню: Санкт-Петербург, Владимир, Суздаль, Новгород, Псков, Киев, несколько заграничных поездок). Музей или город выбирался в зависимости от того, что мы проходили по истории и МХК (Мировая художественная культура).

Отличала нас от детей из других школ, пожалуй, свобода. Свобода внешняя - в школе у нас не было формы, можно было одеваться, как хочется, и свобода внутренняя. Последнее - это то, за что я бесконечно благодарна. То, как мы жили в школе, казалось нам нормой, и только пообщавшись с детьми из других школ, я поняла, насколько же мне повезло. В школе 1277 удивительным образом сочетались свобода и дисциплина. Например, для нас было непонятно, что такое - прогулять урок? У нас в школе никто не прогуливал. Если ребенок заболел, родитель должен был позвонить и сообщить классному руководителю. Если звонка не было, а ученика в классе нет - учитель звонит родителям и разбирается. И такое работало с 1 класса по 11-й. Просто не было принято хулиганить или систематически не делать домашние задания. Конечно, дети есть дети. Но я не помню ни одного вопиющего случая коварства, неуважения или злобы по отношению к себе или к моим друзьям.

Учителя у нас были очень внимательны к детям, и не только давали нам академические знания, но и воспитывали, учили нас думать самостоятельно. Нам показывали кино, которое заложило в нас человечность и сострадание ("Список Шиндлера"), понимание истинного искусства ("Кабаре") и умение мыслить вне шаблонов ("Заводной апельсин").

Я помню, что когда пришла пора готовиться к поступлению в университет, я увидела вузовский список тем вступительного сочинения по литературе и поняла, что понятия не имею, каких клише от меня ждут. В школе нас не “натаскивали” на общепринятые трактовки литературных произведений, нас учили думать, нам помогали правильно ставить вопросы и находить на них ответы. Нас слушали. Нам давали понять, что мы - личности и что мы живем в одном социуме, а поэтому ответственны за то, что в нем происходит и за свои решения. Учителя не недооценивали значение литературы для формирования личности человека, и скорректировали список книг: например, убрали некоторые военные произведения, добавили больше поэтов ХХ века. Если учить стихотворение наизусть - нам предлагали самим выбрать, какое кому больше нравится. Потому что очень важно понимать, что ты делаешь и зачем, и делать это на 100 процентов своих возможностей.

Наш учитель по литературе говорил: "Школа должна обнаруживать в детях то лучшее, что в них есть, и стараться это развивать". Я без сомнения отдала бы своего ребенка в эту школу".

Школа Ямбурга Педиатр Вера Николаева училась в Центре образования № 109, больше известной как “Школа Ямбурга”. В школе обучаются дети разных возрастов, начиная от детского сада и заканчивая старшей школой, и разных способностей и возможностей: от классов коррекционно-развивающего обучения до лицейских (физико-математических, гуманитарных, медицинских и др).

"В 8 классе я ходила на подготовительные занятия в Центр образования, чтобы поступить в медицинский класс, и после успешной сдачи экзаменов моя мечта осуществилась: я поступила в “Школу Ямбурга”. У меня был замечательный классный руководитель Попутникова Майя Феликсовна (преподаватель химии): строгая, но справедливая! Она не только обучила нас своему предмету, но и привила классу дисциплину, уважение друг к другу и к окружающим, терпение и даже умение дружить.

Я и мои одноклассники углубленно изучали ведущие предметы: химию, физику и биологию. Преподавание по этим предметам осуществляли не только школьные педагоги, но и преподаватели из РНИМУ (бывшего РГМУ). При этом все педагоги контактировали друг с другом, и нить обучения никогда не терялась. Преподаватели не перепрыгивали с темы на тему, а всегда логично и доступно выстраивали занятия, что в будущем помогло нам поступить в университет. Уроки физики и химии никогда не заставляли скучать: помимо стандартного рабочего процесса, преподаватели показывали эксперименты, давали нам возможность проводить лабораторные работы и, конечно, не забывали про контрольные работы.

Каждые полгода наш лицейский класс сдавал экзамены по ведущим предметам, по которым предстояли вступительные экзамены в РГМУ. Экзамены проходили не в школе, а в стенах университета, экзаменаторы тоже были из университета, что давало нам возможность привыкнуть к атмосфере сессий и почувствовать себя настоящими студентами. Скажу вам, что это дало свои плоды, особенно на вступительных экзаменах. Во-первых, я пришла на экзамены не одна, а всем классом, и мы поддерживали друг друга, что психологически немаловажно, а во-вторых, стены, аудитории и даже экзаменаторы были нам всем хорошо знакомы, и стресс не ощущался всеми фибрами души, как у человека, который после окончания обычной школы впервые попадает в атмосферу вузовского экзамена.

Помимо рабочего процесса наш классный руководитель старалась обеспечить досуг нашего класса: у нас были не только экскурсии в пределах города, но и выезды в другие города и даже за границу, что для подростка было безумно интересно и захватывающе. Директор школы Е.А. Ямбург также не забывал про досуг своих подопечных: на праздники организовывались капустники, на которых выступали и лицеисты, и преподаватели. Проводились выставки работ учеников изобразительных классов, конкурс бардовских песен, спортивные соревнования, встречи с ветеранами ВОВ. В нашем Центре образования даже есть кусочек собственного Арбата!

Оглядываясь назад, могу сказать, что ни капельки не жалею о том, что в 8 классе я решила поступать в медицинский университет, и волею судеб узнала о “Школе Ямбурга”, и благодаря моим родителям, их поддержке все-таки поступила и училась в такой замечательной школе. До сих пор я дружу со своими одноклассниками, которые стали для меня не только коллегами, но и верными друзьями по жизни".

Продолжение читайте на следующей неделе. Своими историями поделятся выпускники спортивных школ, хореографического училища и других необычных учебных заведений.

Источник:  MosDay.ru