Каждое утро из кирпичного дома на Академической улице в Москве выходят мужчина и черный, как тьма, лабрадор. Собака-поводырь ведет своего незрячего спутника в метро, а оттуда – на картодром, где мужчина надевает шлем и садится за руль гоночного карта.
Корреспондент Инфо24 провел один день с главным пилотом и вдохновителем проекта «Слепые гонки» Борисом Вишняковым.
Старт
«Я вообще сова, ненавижу рано вставать, — ворчит в трубку Борис. – И да, зайдем в «Бургер Кинг»?».
На часах 8 утра, сегодня у команды «Слепых гонок» тренировка на картодроме в Сокольниках. «Слепые гонки» — проект Вишнякова, который родился из безумной идеи посадить незрячих за руль гоночных картов. Неравнодушные бизнесмены помогли деньгами на снаряжение, знакомые выделили трек и машины для занятий.
Меньше всего Вишнякову в такие дни хочется начинать маршрут с подземки. Если бы речь шла о постапокалиптичном, лишенном света метро из романов Дмитрия Глуховского, то Борис и его лабрадор Джосс показали бы чудеса адаптации. Но столичный час пик беспощаден к незрячим.
В результате совсем несложно уговорить гонщика на такси.
«ТОЛЬКО СРАЗУ ПРЕДУПРЕЖДАЮ: ЕСЛИ ВОДИТЕЛЬ НАЧНЕТ ВЫСТУПАТЬ ИЗ-ЗА СОБАКИ, ТО Я ЗА СЕБЯ НЕ РУЧАЮСЬ», — ХМУРИТСЯ ВИШНЯКОВ.
Но не подозревающий о рисках необычного заказа водитель Толибджон оказывается своим человеком: он терпеливо ждет, пока Борис наощупь собирает экипировку, а затем старательно высматривает у подъезда «человека в синем комбинезоне с собакой».
Напоследок Толибджон с подчеркнутым уважением помогает Борису выйти из машины и машет рукой, забыв о том, что пассажир его жеста не увидит. Тот, впрочем, оценивает поездку положительно.
«Вот он – не чурка, — заявляет Борис. И тут же поясняет, — Для меня «чурка» — это не про национальность. Русский, еврей, таджик – любой может быть тупым и грубым, как полено. А порядочный человек – это Буратино. Ну типа нас с тобой».
Ускорение
На место встречи единомышленников по «Слепым гонкам» Вишняков прибывает первым, показывая лучшее время. Он выглядит как идеальный человек-ориентир – высокий широкоплечий мужина в темных очках, с развевающейся на ветру «рокерской» гривой волос, в зубах – сигарета «Донского табака».
Но проку с этого мало: почти все соратники Вишнякова тоже незрячие. Они подходят парами, ориентируясь на голос, руки неуверенно стыкуются в рукопожатиях.
Затем группа в неожиданно быстром темпе выдвигается к картодрому через лабиринт строительных ограждений вокруг метро Сокольники. По пути выясняется, что незрячие ориентируются в большом городе куда увереннее, чем можно было предположить. Разговорившись, несколько раз забываю предупредить спутников о пандусах и бордюрах.
Но этого и не требуются – они явно привыкли полагаться свои силы, трость и необычную манеру ходьбы, когда каждый шаг похож на разведку боем.
«У НАС С ДРУГИМИ НЕЗРЯЧИМИ ВЕЧНЫЙ СПОР, КОМУ ПРОЩЕ: ТЕМ, КТО НЕ ВИДИТ С РОЖДЕНИЯ, ИЛИ ТЕМ, КТО ПОТЕРЯЛ ЗРЕНИЕ ПОЗЖЕ», — РАССКАЗЫВАЕТ ПО ПУТИ НАЧИНАЮЩИЙ ГОНЩИК ИГОРЬ.
Его супруга Елена, тоже незрячая, идет рядом, держа его за руку. Во время разговора у нее привычка смотреть собеседнику прямо в глаза, от чего все время кажется, что она лишь притворяется незрячей.
Сам Игорь лишился зрения в горах: заядлый сноубордист, он несся по трассе без шлема, упал и получил тяжелую травму головы. Серия операций вернуть зрение не помогла. Зато теперь, иронизирует он, все друзья катаются в шлемах.
«С одной стороны, если ты слепой от рождения, то лучше адаптирован, — говорит Игорь. – С другой стороны, я помню, как делать некоторые вещи и могу повторить вслепую. Например, пилить дрова бензопилой или встать на сноуборд. Хотя последнее получается так себе. Всё время падаю».
Лучший круг
Картодром встречает слепых гонщиков запахом бензина и жженой резины. Алексей, один из незрячих спутников Вишнякова, достает флаг проекта – логотип с темными очками и красной звездой на фоне автомобильного колеса с надписью «Слепые гонки». Поверх логотипа та же надпись шрифтом Брайля – правда, это просто изображение, без рельефа.
Зрячие друзья проекта в то же время готовят карты к заездам и помогают Алексею настроить микрофон – он ведет шоу про «Слепые гонки», которое команда выпуск за выпуском выкладывает в своем паблике.
Один из подготовленных картов выглядит странно: у него сзади установлена колонка. Кто-то щелкает выключателем, и из нее оглушительно грохочет AC/DC. Качая головой под музыку и наблюдая за подготовкой, понимаю, что дело не только в антураже.
«Я штурман, еду на этом карте перед незрячим водителем, — говорит друг Вишнякова Денис. – Музыка нужна ему для ориентации. Для менее опытных вдобавок даю команду голосом в наушник: направо, налево, «шпилька» (поворот на 180 градусов – прим. ред.)».
В этот день некоторые из собравшихся делают свой первый в жизни заезд. Пока они аккуратно едут за штурманом на рев колонки, их лицо под шлемом напряжено и сосредоточено до предела. Ведущий любительского шоу Алексей лишен возможности комментировать заезд, который он не видит, однако отыгрывается в конце – берёт интервью у раскрасневшихся от волнения и скорости новичков.
В стороне прислушивается Вишняков. Неофит попадет к нему на обучение и, возможно, станет заядлым гонщиком. Но пока кажется, что никто тут не одержим гонками так, как он. Для Бориса это явно больше чем хобби и способ привнести в жизнь дефицитных редких ощущений. С нескрываемой радостью он сам садится за руль и несется по трассе на бешеной скорости, вынуждая идущего впереди штурмана вновь и вновь поддавать газу.
Верный лабрадор Джосс, гордость балашихинского кинологического центра «Собаки-помощники инвалидов» обычно помогает хозяину изучить новый трек. Вместе они проходят по трассе и Вишняков запоминает сложные места.
Однако сейчас в услугах поводыря нет необходимости и пес просто зритель. Он наблюдает за хозяином и враз теряет выученную годами дрессуры дисциплину. Когда Вишняков на скорости сталкивается с бортом трассы, Джосс скулит и рвется с поводка, чтобы броситься на помощь.
Когда заезд окончен, то рады оба: Вишняков показал свое лучшее время, а Джосс снова дождался хозяина.
Пит-стоп
«Я ненавижу инвалидов, которые жалеют себя», — со злостью, будто выплевывая слова, говорит Вишняков. Закончив тренировку, мы с другими незрячими гуляем в парке. Во время перекуров они ловко угощают друг друга сигаретами, безошибочно протягивая их прямиком в руки товарища.
«Когда с тобой такое происходит, то есть два варианта: либо ты лежишь дома и превращаешься в дерьмо, либо перестаешь себя жалеть и двигаешься вперед», — продолжает Борис.
Такие слова часто звучат подобно дешевым мотиваторам – но когда их произносит Вишняков, то такого чувства не возникает. Он действительно не жалеет себя. Впрочем, и с окружающего мира требует соответственно. Например, Борис любит стройных девушек и не любит, когда пышные женщины рассматривают его как нетребовательного кавалера.
«МОЖНО ПОДУМАТЬ, ЕСЛИ Я СЛЕПОЙ, ТО МНЕ ВСЁ РАВНО, С КЕМ ВСТРЕЧАТЬСЯ, — ФЫРКАЕТ ОН. – РУКИ-ТО НЕ ОБМАНЕШЬ».
Хотя в случае Бориса ему нетрудно закрыть глаза на некоторые недостатки. Например, у одной из его подруг было косоглазие, но никто в паре из-за этого не переживал.
С некоторыми девушками Вишнякова знакомит Джосс – по словам хозяина, пес неплохо разбирается в женщинах. Дальнейшее знакомство уже в руках Вишнякова: он оценивает запах, голос, а по легкому касанию – например, деликатно приобняв девушку, — может определить телосложение.
«В интернете тоже пробовал знакомиться, но там сложнее: фотографии приходится оценивать друзьям, а мне – полагаться на их слова», — говорит Борис.
Вишняков любит вспомнить эпизоды из жизни, когда он был зрячим: про то, как работал программистом, про путешествия автостопом, про занятия фотографией. Но переход из воспоминаний в настоящее время лишен драматизма: он привык думать, что его возможности и сейчас безграничны. Просто добавились некоторые нюансы.
В какой-то момент он ловко выхватывает из рук фотографа камеру, немного вертит головой, пристраивая аппарат к подбородку, и делает несколько снимков, «глядя» в объектив. Пара фотографий в расфокусе, но остальные — вполне приличные.
Тут же рождается задорная идея устроить флешмоб на открытом воздухе: слепой фотограф против зрячего. Борис уверен, что заткнет всех за пояс.
«ЛЕТОМ ХОЧУ ПОЕХАТЬ АВТОСТОПОМ С ДЖОССОМ, — ДЕЛИТСЯ ПЛАНАМИ ВИШНЯКОВ. – ХОЧУ УСТАНОВИТЬ КАМЕРУ И ПОСТОЯННО ТРАНСЛИРОВАТЬ ПУТЕШЕСТВИЕ В СЕТЬ. ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ СОБАКА ОТ ЖАРЫ НЕ МУЧИЛАСЬ – ОН ЖЕ ЧЕРНЫЙ».
Джосс сидит рядом и не возражает. Его устроит любой расклад, при котором они с хозяином будут ездить вместе.
Финиш
День подходит к концу, когда мы приезжаем к Борису в гости. В его маленькой квартире темно. В гостиной гора дорожных конусов – гоночный реквизит. На небольшом столике – ноутбук с рулем и педалями.
Оказывается, что Вишняков любит видеоигры – причем не только гонки, но и ролевые, в которых геймплей ориентирован в первую очередь на звук.
Безошибочно лавируя между мебелью и дверными косяками, Вишняков исчезает в спальне и возвращается с гитарой. Он красивым отработанным движением откидывает гриву волос с лица и играет несколько песен своего сочинения. Одна из них – про двух лабрадоров-поводырей, черного и белого.
Борис поет в микрофон, подключенный к маленькому потертому динамику – одному из тех, что незрячие использовали на треке. Динамик стоит на полу среди валяющихся кое-где клочков шерсти линяющего по весне Джосса.
Пес слушает песню и не глядит на Бориса, который все хуже различим в сгущающихся сумерках неосвещенной квартире. Видеть хозяина, чтобы знать, что тот рядом, ему необязательно.
